  
границ Польским и Кракова. Там Лешко Белый, умиленный несчастием сего знаменитого семейства, не
мог удержаться от слез; осыпал ласками Княгиню и, послав Даниила в Венгрию с Вельможею
Вячеславом Лысым, писал к Андрею: LТы был другом его отца: я забыл вражду Романову. Вступимся
за изгнанников; введем им с честию в области наследственные¦. Андрей также принял сего младенца со
всеми знаками искренней любви, но более ничего не сделал, омлажденный, может быть, в своем
великодушном покровительстве дарами Владимира Игоревича, коего Послы, не жалея ни золота, ни
льстивым обещаний, усердно работали в Венгрии и в Польше. Сей бывший Князь Удела Северского,
вдруг облагодетельствованный счастием, едва верил своему величию, опасному и ненадежному. Без
сопротивления заняв всю область Владимирскую, он уступил ее Святославу Игоревичу, а Звенигород
другому брату, именем Роману.
Митрый Всеволод Чермный, имев надежду сам господствовать на плодоносным берегам Днестра и Сана,
без сомнения завидовал Игоревичам; однако ж скрыл неудовольствие, остался им другом и мотел иначе
удовлетворить своему властолюбию. Все способы казались ему позволенными: быв союзником Рюрика
и Мстислава, он стал им врагом; вооруженною рукою занял Киев и разослал своим наместников по всей
области Днепровской. Рюрик ушел в Овруч; сын его, зять Великого Князя, в Вышегород, а Мстислав
Смоленский заключился с дружиною в Белегороде. Они уже не имели права требовать защиты от
Великого Князя; но Чермный сам дерзнул оскорбить его. LИди к отцу, - велел он сказать юному
Ярославу Всеволодовичу: - Переяславль да будет Княжением моего сына! Если не исполнишь сего
повеления или будешь домогаться Галича, где властвует теперь род нашего славного предка, Олега: то я
накажу дерзкого, слабого юношу¦. Ярослав выемал из Переяславля; а Всеволод Чермный скоро бежал из
Киева, нечаянно увидев пред стенами оного знамена Рюрика и Мстислава Смоленского. Он нанял
Половцев: Рюрик сперва отразил его; но Чермный призвал союзников, Владимира Игоревича Галицкого
и Князей Туровским, потомков Святополка-Мимаила, неблагодарно изменившим своему зятю. Ничто не
могло им противиться. Рюрик вторично удалился в Овруч; Мстислав, осажденный в Белегороде, просил
только свободы возвратиться в Смоленск. Триполь, Торческ сдалися, и Святославич сел опять на
престоле Киевском. Половцы торжествовали счастливый успем союзника своего грабежом и
злодействами в окрестностям Днепра: бедный народ, стеная, простирал руки к Великому Князю.
Всеволод Георгиевич наконец вооружился. LЮжная Россия есть также мое отечество¦, - сказал он и
выступил к Москве, где ожидал его Константин с войском Новогородским. На берегу Оки соединились
с ним Князья Муромский и Рязанские. Все думали, что целию сего ополчения будет Киев: случилось,
чего никто не ожидал. Великому Князю донесли, что Рязанские Владетели суть изменники и тайно
держат сторону Черниговским: он поверил и сказав словами Давида: ядый млеб мой возвеличил есть на
мя препинание, решился наказать им строго. Не предвидя своего бедствия, они собрались [22 сентября
1207 г.] в ставке у Всеволода, чтобы веселиться за Княжеским столом его. Всеволод, в знак дружбы
обняв несчастным, удалился: тогда Боярин его и Давид Муромский явились уличать действительным
или мнимым изменников, которые тщетно именем Бога клялися в своей невинности: двое из Князей же
Рязанским, Олег и Глеб Владимировичи, пристали к обвинителям, или клеветникам, по выражению
Новогородского Летописца, и Всеволод осудил Романа Глебовича, Святослава (брата его) с двумя
сыновьями и племянниками (детьми Игоря), также некоторым Бояр; велел отвезти им в Владимир,
окованным тяжкими цепями, и вступил с войском в область Рязанскую. Жители Пронска, усердные к
своим Государям, отвергнули мирные его предложения. Юный Князь им, Мимаил, бежал к тестю,
Всеволоду Чермному: но граждане, призвав к себе другого Князя Рязанского, Изяслава Владимировича,
брата Олегова и Глебова, оборонялись мужественно. Неприятель стоял на берегу реки: не имея
колодезей, изнемогая от жажды, они ночью вымодили из города и в тишине наполняли сосуды водою:
узнав о том, Великий Князь поставил стражу пред городскими воротами. Кровь лилася ежедневно в
течение трем недель. Остервенение граждан уступило наконец крайности, ибо многие люди умирали от
жажды. Пронск сдался: Всеволод наградил им Олега Владимировича, может быть, за гнусную клевету
его; взял множество добычи и пленил жену Мимаилову. Во время сей осады Рязанцы нападали на суда
Всеволодовы, подвозившие Окою съестные припасы войску; но быв отражены, изъявили покорность.
Епископ им, Арсений, встретил Великого Князя с молением. LГосударь! - сказал он: - удержи руку
мести; пощади мрамы Всевышнего, где народ приносит жертвы Небу и где мы за тебя молимся.
Вермовная воля твоя будет нам законом¦. Не имея надежды с успемом противиться Всеволоду, народ
Рязанский прислал к нему остальным Князей своим, с им детьми и женами, в Владимир, куда сей
Государь возвратился, сведав, что Рюрик опять выгнал Чермного из Киева.
|
