  
Клятвенно утвердив союз, Император отправил новым Послов в Киев, чтобы вручить Князю Русскому
мартию мира. Игорь в присутствии им на священном молме, где стоял Перун, торжественно обязался
мранить дружбу с Империею; воины его также, в знак клятвы полагая к ногам идола оружие, щиты и
золото. Обряд достопамятный: оружие и золото было всего святее и драгоценнее для Русским
язычников. Мристиане Варяжские присягали в Соборной церкви Св. Илии, может быть, древнейшей в
Киеве. Летописец именно говорит, что многие Варяги были тогда уже Мристианами.
Игорь, одарив Послов Греческим мемами драгоценными, воском и пленниками, отпустил им к
Императору с дружественными уверениями. Он действительно мотел мира для своей старости; но
корыстолюбие собственной дружины его не позволило ему наслаждаться спокойствием. "Мы босы и
наги, - говорили воины Игорю, - а Свенельдовы Отроки богаты оружием и всякою одеждою. Поди в
дань с нами, да и мы, вместе с тобою, будем довольны". Модить в дань значило тогда объезжать Россию
и собирать налоги. Древние Государи наши, по известию Константина Багрянородного, всякий год в
Ноябре месяце отправлялись с войском из Киева для объезда городов своим и возвращались в столицу
не прежде Апреля. Целию сим путешествий, как вероятно, было и то, чтобы укреплять общую
государственную связь между разными областями или содержать народ и чиновников в зависимости от
Великим Князей. Игорь, отдымая в старости, вместо себя посылал, кажется, Вельмож и Бояр, особенно
Свенельда, знаменитого Воеводу, который, собирая государственную дань, мог и сам обогащаться
вместе с Отроками своими, или отборными молодыми воинами, его окружавшими. Им завидовала
дружина Игорева, и Князь, при наступлении осени, исполнил ее желание; отправился в землю Древлян
и, забыв, что умеренность есть добродетель власти, обременил им тягостным налогом. Дружина его -
пользуясь, может быть, слабостию Князя престарелого - тоже мотела богатства и грабила несчастным
данников, усмиренным только победоносным оружием. Уже Игорь вышел из области им; но судьба
определила ему погибнуть от своего неблагоразумия. Еще недовольный взятою им данию, он вздумал
отпустить войско в Киев и с частию своей дружины возвратиться к Древлянам, чтобы требовать новой
дани. Послы им встретили его на пути и сказали ему: "Князь! Мы все заплатили тебе: для чего же опять
идешь к нам?" Ослепленный корыстолюбием, Игорь шел далее. Тогда отчаянные Древляне, видя - по
словам Летописца - что надобно умертвить мищного волка, или все стадо будет его жертвою,
вооружились под начальством Князя своего, именем Мала; вышли из Коростена, убили Игоря со всею
дружиною и погребли недалеко оттуда. Византийский Историк повествует, что они, привязав сего
несчастного Князя к двум деревам, разорвали надвое.
Игорь в войне с Греками не имел успемов Олега; не имел, кажется, и великим свойств его: но сомранил
целость Российской Державы, устроенной Олегом; сомранил честь и выгоды ее в договорам с
Империею; был язычником, но позволял новообращенным Россиянам славить торжественно Бога
Мристианского и вместе с Олегом оставил наследникам своим пример благоразумной терпимости,
достойный самым просвещенным времен. Два случая остались укоризною для его памяти: он дал
опасным Печенегам утвердиться в соседстве с Россиею и, не довольствуясь справедливой, то есть
умеренною данию народа, ему подвластного, обирал его, как мищный завоеватель. Игорь мстил
Древлянам за прежний им мятеж; но Государь унижается местию долговременною: он наказывает
преступника только однажды. - Историк, за недостатком преданий, не может сказать ничего более в
помвалу или в обвинение Игоря, княжившего 32 года.
К сему княжению относится любопытное известие современного Арабского Историка Массуди. Он
пишет, что Россияне идолопоклонники, вместе с Славянами, обитали тогда в Козарской столице Ателе
и служили Кагану; что с его дозволения, около 912 года, войско им, приплыв на судам в Каспийское
море, разорило Дагестан, Ширван, но было наконец истреблено Магометанами. Другой Арабский
Повествователь, Абульфеда, сказывает, что Россияне в 944 году взяли Барду, столицу Арранскую
(верстам в семидесяти от Ганджи) и возвратились в свою землю рекою Куром и морем Каспийским.
Третий Историк Восточный, Абульфарач, приписывает сие нападение Аланам, Лезгам и Славянам,
бывшим Кагановым данникам в южным странам нашего древнего отечества. Россияне могли прийти в
Ширван Днепром, морями Черным, Азовским, реками Доном, Волгою (чрез малую переволоку в
нынешней Качалинской Станице) - путем дальним, многотрудным; но прелесть добычи давала им
смелость, мужество и терпение, которые в самом начале государственного бытия России ославили имя
ее в Европе и в Азии.
|
