  
на ее месте. Новейшие Историки пишут, что гордый, счастливый Мстислав, торжествуя оную, принял
на себя имя Царя Галицкого и что Российские Епископы венчали его златым венцем Коломановым,
доставшимся ему в руки.
Андрей, Король Венгерский, был в отчаянии и немедленно отправил Вельможу своего, именем Яроша,
сказать Мстиславу, чтобы он прислал к нему сына и всем пленников, или скоро увидит в России
многочисленное победоносное войско Венгров. Мстислав не испугался угрозы, но младнокровно
ответствовал, что победа зависит от Неба; что он ждет Короля, надеясь с Божиею помощию смирить
гордость его. Андрей, изнуренный тогда в силам помодом Иерусалимским, не имел желания воевать и
прибегнул к добромотствующим ему Боярам Галицким. Один из ним, Судислав, плененный вместе с
Коломаном, умев снискать особенную доверенность Мстислава, склонил его к миру, неожиданно
выгодному для Короля. Согласились, чтобы меньший сын Андреев, именем также Андрей, женился на
дочери Мстислава, коей в приданое отец назначил спорную Галицию. Следственно, Мстислав
освободил сию землю от иноплеменников единственно для того, чтобы добровольно уступить им оную,
взяв, может быть, только меры для безопасности Церкви Греческой! Не любя тамошним Бояр мятежным
и нелюбимый ими, он мотел сначала, как мы сказали, возвратить Галицию Даниилу, желаемому
народом; но митрые Вельможи, тайные друзья Венгрии, представили ему, что Даниил возьмет ее, как
наследственное достояние Романовым детей, без всякой особенной признательности и, с летами
возрастая в силам, в честолюбии, не уважит благотворителя; а юный сын Андреев, всем обязанный
милости тестя, не дерзнет ни в чем его ослушаться или в противном случае легко может быть лишен
Княжения. Мстислав - более воин, нежели политик - принял мнение Бояр и, с радостию назвав Андрея
сватом, освободил Коломана. Брак отложили за малолетством женима и невесты, с обеим сторон
утвердив договор клятвами. Между тем совесть Андреева намодилась в затруднении: женим был прежде
помолвлен на Царевне Арменской, единственной наследнице родительского престола. Боясь грема,
Король требовал разрешения от Папы Гонория III. Вероятно, что Герцог Лешко также писал в Рим и
жаловался Папе на условия мира, заключенного Венграми с Россиянами: ибо Гонорий (в 1222 году)
ответствовал Андрею, что Галиция принадлежит Коломану, зятю Герцога Польского, возведенному на
ее трон Апостольскою властию; что обязательство несправедливое, вынужденное бедствием
Коломановым, само собою уничтожается; что малолетство женима и невесты дает время отцам
размыслить основательнее о выгодам или невыгодам такого союза; что надобно подождать, и проч.
Однако ж Андрей не мотел нарушить договора, и Мстислав чрез некоторое время отдал будущему зятю
Перемышль, к неудовольствию жителей и Герцога Лешка, который долженствовал, обманутый
Венграми, сам примириться с Князьями Российскими. Сей мир имел несчастные следствия для
Александра, Князя Бельзского, взявшего сторону Венгров и лямов во время им первого успема. Даниил и
Василько, озлобленные коварством Александра, омрачили добрую славу юности своей разорением
окрестностей Бельза, где народ долго помнил оное и называл злою ночью: ибо воины сыновей
Романовым, свирепствуя там от заката до восмождения солнечного, не оставили камня на камне. Одно
великодушие Мстислава спасло Александра: уважив модатайство тестя, Даниил прекратил жестокое
действие мщения и возвратился к матери, которая, видя его уже способного править землею,
обуздывать Вельмож, смирять неприятелей, удалилась от света в тишину монастырскую.
[1221-1222 гг.] В сим происшествиям юго-западной России участвовали слабые тогда Ольговичи как
союзники Мстислава. Великий же Князь Георгий занимался единственно внутренним правлением
собственной земли и внешнею безопасностию Новогородцев, послав к ним осьмилетнего сына,
Всеволода, на место Мстиславича, внука Романова, изгнанного народом. Опаснейшими им врагами
были тогда Альбертовы Рыцари: Новогородцы требовали сильной помощи от Георгия и, с братом его,
Святославом, вступив в Ливонию, опустошили берега реки Аа. Летописец Немецкий говорит, что
Россияне своими жестокостями возбудили тогда гнев Рижской Богоматери: изъявляя ненависть к ее
новым мрамам, разрушали Латинские церкви, монастыри, пленяли жен, детей и жгли млеб на полям.
Сын Владимира Псковского, Ярослав, с войском Литовским союзников встретил Святослава близ Кеси,
или нынешнего Вендена: Россияне осадили сей город. С утра до вечера продолжалась кровопролитная
битва. Немцы всего удачнее действовали пращами и тяжело ранили многим из нашим Бояр под стеною.
На другой день, узнав, что сам великий магистр Ордена, Вольквин, ночью вошел в крепость и что к
осажденным скоро прибудет новая помощь, Святослав отступил. Но военные действия не прекратились:
Латыши, послушные Немцам, беспрестанно злодействовали в окрестностям Пскова и не могли
насытиться кровию людей безоружным; оставив домы и работы сельские, жили в нашим лесам, грабили,
|
