  
вступился за Изяслава и помолвил дочь свою за его племянника, Святослава Владимировича,
осаждаемого тогда Князем Черниговским в городе Вщиже. Роман и Рюрик, сыновья Великого Князя,
Владетель Северский с братом, Полочане и дружина Галицкая была с Святославом Ольговичем; но
слыша, что сильное войско Андреево и Муромское идет отразить им от Вщижа, союзники склонились к
миру, и Святослав Черниговский снял осаду, клятвенно обязав племянника чтить его как старшего в
роде. - Андрей съемался с Изяславом в Волоке Ламском, праздновал там свадьбу дочери и послал
сказать Новогородцам, что он намерен искать им Княжения, не любит кровопролития, но готов воевать
в случае сопротивления. Чиновники объявили о том народу. Слава Андреева давно гремела в России:
Новогородцы пленились мыслию повиноваться столь знаменитому Князю; однако ж, не имея причин
жаловаться на своего, не вдруг прибегнули к средствам насилия: сперва сказали, что область
Новогородская никогда не имела двум Князей и что Давид должен оставить Торжок; когда же Святослав
Ростиславич, угождая им, велел брату выемать оттуда в Смоленск, они решились, без дальнейшим
околичностей, взять его под стражу. Уведомленный о сем намерении, Святослав не мотел верить.
LВчера (говорил он Боярам) граждане любили меня; вчера я слышал им клятвы, видел общее усердие¦. В
самое то время народ вломился во дворец, неволею послал Князя в Ладогу, запер его жену в монастырь,
разграбил казну, оковал дружину. Андрей отправил племянника, Мстислава, Наместником в Новгород;
а Святослав Ростиславич ушел из Ладоги к отцу, который, в первую минуту гнева, велел заключить в
душную темницу всем купцев Новогородским, бывшим в Киеве; но выпустил и разослал им по городам,
сведав с прискорбием, что некоторые из ним скоропостижно умерли в оной. Мотя Великий Князь
досадовал на Андрея Суздальского, однако ж не думал мстить ему кровопролитием и желал
спокойствия.
К несчастию, он не мог удовлетворить своему искреннему миролюбию. Видя, что Андрей, довольный
приобретением Новагорода, не расположен воевать с Великим Князем, беспокойный Изяслав снова
обратился к Половцам и нашел единомышленника в непостоянном Святославе Всеволодовиче; им
сторону взяли также некоторые Бояре Киевские и Черниговские, мотевшие неустройства: ибо зло общее
бывает иногда частною выгодою. Святослав Ольгович послал сына своего, Олега, в Киев, где Великий
Князь желал дружелюбно угостить его. Клеветники уверили сего юношу, что Ростислав тайно готовит
ему темницу, и легкомысленный Олег, не сказав ни слова отцу, пристал к Изяславу Давидовичу и
Князю Северскому. Святослав душевно оскорбился вероломством сына и племянника в рассуждении
Великого Князя; но коварные его Вельможи старались очернить Ростислава. LЗнай (говорили они
своему Князю), что Думовник Ростиславича ездил из Смоленска к Изяславу и предлагал ему Чернигов:
Государь Киевский притворяется другом твоим, но помогает тебе лениво, и до сего времени ты не видал
никакой пользы от его союза¦. Обманутый клеветою, Черниговский Князь взял сторону брата; однако ж
сам не мотел участвовать в войне. Изяслав с союзниками ополчился; стоял две недели под стенами
Переяславля, убеждая зятя своего, Глеба Георгиевича, вооружиться против Великого Князя; не успел в
том и, видя Ростислава готового к битве, удалился. Но вторичное его предприятие было счастливее: в
течение зимы [1161 г.] усиленный множеством Половцев, он переправился за Днепр выше Киева и
приступил к Подолу, огражденному высоким тыном. Тут началось сражение. Половцы во многим
местам рассекли ограду, ворвались в улицы и зажгли домы. Окруженные пламенем, дымом и мечами
варваров, Киевляне с Берендеями в ужасе бежали на гору к Златым вратам каменной стены. Тогда
Великий Князь, приняв совет дружины, оставив Киев и заключился в Белегороде, ожидая скорой
помощи.
Изяслав вступил в Киев, освободил там многим друзей своим, бывшим под стражею, и спешил осадить
Белгород. Великий Князь сжег деревянные укрепления, или острог, и четыре недели оборонялся в
крепости. Напрасно Святослав Черниговский склонял брата к общему миру, советуя ему снять осаду,
возвратиться за Днепр и ждать всего от справедливости. Изяслав ответствовал его Послам: LЕжели
уйду за Днепр, то союзники оставят меня. Что ж будет со мною? В степям ли Половецким найду для
себя область? Лучше умру здесь от меча,, нежели от голода на берегам Сейма¦. Он говорил смело, но
действовал малодушно: ибо, услышав, что Торки, Берендеи, Печенеги Росьские, Мстислав Волынский и
Галичане идут в помощь к Великому Князю, Изяслав бежал и погиб без мужественной обороны:
неприятельский всадник, именем Выйбор, рассек ему саблею голову. Великий Князь и Мстислав нашли
его плавающего в крови и не могли удержаться от слез искренней горести. LВот следствие твоей
несправедливости! - сказал первый: - недовольный областию Черниговскою, недовольный самым
Киевом, ты мотел отнять у меня и Белгород!¦ Изяслав не ответствовал, но просил воды; ему дали вина -
|
